Ночь в клубе Pi.
Рассказ Андреаса Грубера "Die Nacht im Club Pi", опубликованный в журнале Orkus 09/2007

Ночь над городом. Вечный сон. Только кое-где из подвалов, подземных гаражей и систем каналов и пробивался свет. Мерцающие неоновые блики, проникавшие, как лучи света, сквозь окно подвала, поднимались вверх сквозь решетки каналов, системы труб и вентиляционные шахты. Упорно пробивались сквозь трещины в асфальте на свободу. И, как бы вдохнув свежего воздуха, смешивались с холодным туманом ночи.

Изморозь, висевшая в воздухе, окрашивалась попеременно то в желтый, то в красный, то снова в синий цвет. Слышался повторяющийся ритм. Светогенератор вкупе со звуковой установкой образовывал единое целое — этакий коктейль из басов, барабанов, гремящих битов и вспышек света. Они вспарывали эту тихую ночь, привносили жизнь в этот спящий город. И все же то там, то тут гас свет... Как и в жизни этого мужчины.

Уже несколько часов он лежал на краю дороги, лицом в воде, одна рука — на тротуаре, вторая безжизненно опущена в водосток. Его черные волосы, мокрые от дождя, блестели в ночи, отражая неоновые блики подсветки над входом в здание. Клуб Pi. Причудливое темное здание, которое заметить можно, только если знаешь, куда конкретно нужно смотреть. Ночной бар без репутации. Однако неоновый свет никому не мешал, точно так же, как и человек перед входом. Никто его не замечал. Его можно было заметить, только если точно знать, куда нужно смотреть. Его кожаное пальто слилось с асфальтом – он стал частью города, таким же безымянным, темным и приходящим.

Время летело, десятки новых посетителей спешили сквозь дождь прямо к пункту назначения под темной неоновой вывеской. Клуб Pi. Их тела двигались в такт гремящих битов, чтобы через секунду, поднявшись по ступенькам, скрыться за дверью, где они станут частью этого "коктейля", этакими атомами из света, движений, покачиваний, пота и звука. Только какой-то лысый человек неподвижно стоял в проеме между домами. Мимо него проходили люди, но он не обращал на них никакого внимания. Он, не отрываясь, смотрел на человека, лежащего в водостоке. У того в голове торчал имплантат. Это он привел сюда этого лысого человека, оказал ему услугу в последний раз. С этого момента он стал таким же ненужным, как и этот человек в водосточном желобе, таким же бесполезным, как агент без задания и цели. Организация просто вышвырнула его, так же, как многих других до него. Снова и снова повторялось то же самое. Казалось, вот она, цель, совсем рядом, задание почти выполнено, и вдруг... как будто кто-то поменял полюса в голове. Кто? Кто заново программирует эти синапсы? И следы снова ведут в клуб Pi. Здесь все заканчивается — и все начинается. Что-то здесь не так, в этом подвале. Что? Место? Вибрация, звук, напитки, наркотики или люди? Уайт сможет все выяснить. Для этого он здесь.

Уайт перебросил пальто через руку. Утро, 5 часов 10 минут. Связной должен появиться с минуты на минуту. Но до этого нужно кое-что сделать. Как обычно, он достал из кармана скример. Аккумулятор заряжен, частота настроена на человека, который лежал в водосточном желобе. Красный лазерный указатель направлен на ухо и подсвечивает его. Человек в водостоке не шевелился. Уайт нажал на кнопку. Холодный свет полился в ухо мужчины, его кожа, плоть, нервы и сухожилия засветились красным. Контакты имплантата разрушились окончательно и не совсем безболезненно. Радиосвязь пропала. Сохранилась только частота пеленгации. Она еще понадобится, чтобы следить за каждым следующим шагом, если мужчина все-таки поднимется. Тот, кому нанесли столько ударов, вряд ли сможет подняться. Однако нет ничего невозможного. А Блэк был очень упрям, упрямее, чем другие. Не зря же они выбрали именно его для этого задания.

Как только Уайт убрал скример в карман, ноги мужчины, лежащего в водостоке, начали подергиваться. Боль в голове постепенно возвращала его в сознание. Пока он пытался подняться на ноги, Уайт снова исчез в тени домов. Оттуда он наблюдал за тем, как Блэк стоял под дождем, ничего не соображая, держась руками за виски. А затем нетвердой походкой побрел по улице и скрылся в темноте.

Уайт еще глубже забился в проем между домами, продолжая следить за Блэком, пока тот не скрылся из виду. Наконец тучный парень в фиолетовом шелковом пальто возник на ступеньках заведения. Он быстро оглянулся по сторонам, увидел Уайта, который подался вперед и на мгновение оказался в полосе света, и подошел к нему. Он молча передал Уайту пленку. Затем так же быстро, как появился, толстяк исчез.

Уайт повертел пленку в руках. Аналоговый формат с тайной цифровой записью. Возможно, здесь ключ ко всем событиям? Нужно будет расшифровать данные. Возможно, в этот раз им удастся больше узнать о Дримвебе и Лунатиках, их сети, связях, кодах и методах работы.

Уайт сунул пленку в карман пальто и вышел из своего укрытия. На мгновение ему показалось, что за ним следят. Мелкие капли дождя падали на его лысую голову. Он оглянулся. Улица была абсолютно пустынна, ни души вокруг. Сунув руки в карманы пальто, он исчез в ночи.

Лаборатория Организации была так хорошо спрятана в подземелье под городом, между реакторами и системами каналов, что Уайт и сам удивлялся, как он ее каждый раз находит.

Механик держал пленку в своих пальцах, похожих на сосиски.
— Да уж, хитроумно сделано, — ворчал он. — Аналоговая пленка с цифровым чипом.
Он вопросительно смотрел на Уайта сквозь толстые линзы своих очков. Пот выступил у него на лбу.
— На пленке записаны два последних часа, когда агент еще не потерял контакта с самим собой.
Механик буркнул что-то себе под нос, как будто его не удовлетворило объяснение Уайта.
— Спектральные данные тоже записывались?
— Во всяком случае, наш связной так утверждает.
— Толстяк из клуба?
Уайт кивнул.
Механик разломал кассету. Катушка ленты выпала из корпуса, но механик, казалось, не обратил на это внимания. Его интересовал только чип, спрятанный под пленкой. Он вставил его в считывающее устройство. Одновременно в помещении замигали многочисленные мониторы. Зажужжала включившаяся ЭВМ. Сначала извлекались и анализировались звуковые дорожки. Характерные звуки электронной музыки наполнили лабораторию.
— Все время одна и та же музыка, — крикнул механик.
— Одна и та же группа, — пояснил Уайт. Он не верил в случайности.
— Если в этот раз был записан полный спектр, мы узнаем больше.
Механик запускал по очереди программы. Они раскладывали запись бит за битом, углубляясь раз за разом в сублимационные измерения и слои чипа памяти, и трансформировали данные в читабельную информацию.
— Вы не могли бы сделать музыку потише?, — крикнул Уайт.
— Это невозможно.
Механик почесал затылок.
— Мы можем запустить анализ в режиме реального времени только один раз, больше его нельзя будет воспроизвести. Нам нужны все элементы. Итак, внимание.
Он нажал на какие-то регуляторы.
Воздух в лаборатории начал мерцать. Изображение на ЭВМ начало гаснуть пиксель за пикселем, стала исчезать и белая кафельная плитка на полу. Вместо этого в помещении появились серые тени, которые на несколько мгновений собирались в пучки, но тут же снова разъединялись.
— Это все? — заорал Уайт.
— Спектральный анализ только-только начался. Должны распаковаться еще пять уровней информации.
Среди этих серых теней теперь угадывались определенные структуры. Можно было увидеть силуэты людей. Одни стояли вдали, другие — достаточно близко. Их движения были разными по времени: одни — как при замедленной киносъемке, другие — как при скоростной.
— Черт!
Механик закрыл линзы черным экраном. Затем он нажал на какие-то клавиши, но Уайт не заметил, какие именно. Где-то там, в пустоте, где несколько минут назад еще стояли компьютерные терминалы.
— Звуковые волны никогда не распространяются равномерно, — объяснил механик. — Пространство дугообразно, поэтому изгибаются и свет, и звук. С учетом отклонения от оптимального, несмещенного распространения программа реконструирует движения тела.
Казалось, что механик подвинул некоторые регуляторы до упора.
Почувствовался какой-то толчок. Это было похоже на электромагнитный удар, который задел все оборудование, а затем все движения синхронизировались. Тела двигались в такт музыке, образовывая удивительное единство.
— На чипе больше ничего нет? — крикнул Уайт.
— Терпение! У нас материала еще на час. В настоящий момент объединяются частоты просвета.
Уайт осмотрелся по сторонам. Ему все больше и больше казалось, что он находится в глубоком подвале клуба Pi. Все более четкие контуры проецировались с диафрагм установки в помещение, где происходила трехмерная реконструкция событий. Но всего этого было недостаточно, чтобы сделать какие-то выводы о том, что же случилось с Блэком этой ночью.
Вдруг Уайт почувствовал, как кто-то коснулся его рукава. Он оглянулся. Механик, ухмыляясь, стоял возле него.
— Толстяк сделал все, как нужно. Установка сможет считать четыре из пяти уровней. Этого должно хватить.
— Что? — заорал Уайт.
— Сублиминационные вибрации чипа скрывают события квантового пространства. Программа уже извлекла необходимые данные.
Пальцы механика исчезли в серой дымке. Казалось, что он работает в пустоте.
— Фотоны на всех частотах имеют полный уровень и потому практически бесконечную энергию. Но возможность нашей установки ограничена. Она отфильтровывает только самую важную информацию.
— Я ничего не вижу. — Уайт крутил головой из стороны в сторону.
— Самое тяжелое — впереди. Здесь-то все и выяснится! — Механик пронзительно засмеялся. — Программа превращает частоту световых частиц в видимые волны.
Мембраны установки работали на высоких оборотах. Серые тени постепенно становились все темнее.
— Динамический объем установки ограничен. Программа максимально возможно восполняет отсутствующую информацию и воссоздает осмысленную общую картину.
Все сигналы достигли максимального уровня. Реальные данные частично перенаправлялись посредством симулятора. Механик что-то тараторил о рассредоточенных синусовых колебаниях на нулевой линии, трансформации Фурье, битах и герцах, моносигналах, фазах и задержках распространения сигналов. Уайт больше его не слушал. Впервые он начал различать лица вокруг себя. Сконцентрировавшись, он рассматривал всех, кого видел.
— Вон там! — Он показал на Блэка. — Это он!

Агент стоял у стойки и разговаривал с барменом.
— Мне нужен фокус вон на того парня!— закричал Уайт.
Механик развернул пространство на сто двадцать градусов, так что Уайт оказался рядом с Блэком.
— Я должен слышать этот разговор!
— Да, да... Я пытаюсь отфильтровать его.
Посреди чеканящих звуков послышался рев механизма, как будто турбины раскалились и вот-вот взорвутся.
Уайт испуганно посмотрел на механика.
— Все нормально. Эквалайзер составляет исходную версию событий, в которой воспроизводятся одиночные пики уровней — отдельные разговоры.
В следующую секунду Уайт услышал, о чем бармен говорил с Блэком. Дрожь охватила его. Они говорили о Лунатиках и Дримвебе.
— Мне нужна запись этого разговора! — заорал он.
— То, что Вы сейчас слышите, невозможно ни записать, ни воспроизвести. — Механик пожал плечами. — После анализа треки чипа будут пусты, а события в квантовом пространстве навсегда сотрутся.
Вдруг к Блэку кто-то подошел. Это была женщина. Стройная, грациозная, с выразительными глазами. Ее движения выдавали уверенного в себе человека. Уайт однажды уже видел ее. В клубе, опять-таки в клубе. Бармен называл ее Найт. Да, это была она. Она коснулась своей ладонью щеки Блэка, нагнула его голову, будто побуждая его прислушаться к музыке. Затем незаметно кивнула бармену. Тот подал знак диджею.
— Фазы меняются! — закричал механик вне себя. Уайт тоже почувствовал это. Резкая боль пронзила его виски. Несмотря ни на что, он не закрывал глаз. Он был почти у цели. Ни одна деталь не должна ускользнуть от него теперь. Возможно, в этом была разгадка того, что происходило со всеми его агентами.
Уайт увидел, как Блэк вращал глазами, а потом трансляция прервалась. Картинки исказились, краски расплылись, звуковые волны смешались, образуя крещендо из невыносимых звуков. Из компьютерной установки посыпались искры.
— Черт! — Пальцы механика быстро застучали по клавишам, но было поздно. От консолей чем-то запахло.
— Свиньи! — кричал он. — Они инфицировали эфир. Поместили цифровой вирус под звуковые дорожки. Я не знаю…
— Я увидел достаточно, — прервал его Уайт.
Он повернулся и пошел к выходу, оставляя механика в его лаборатории с чадящей и сыплющей искрами установкой. Бармен, диджей и Найт, должно быть, как-то связаны с Дримвебом Лунатиков, а также с пленкой, на которой были записаны звуки. Блэк что-то пронюхал и узнал mind in a box, но им как-то удалось нейтрализовать его. Неисправный имплантат не даст выйти на Организацию, однако Организация будет пеленговать Блэка, чтобы отслеживать каждый его шаг.

Остается только надеяться, что Блэк, который все-таки смог подняться на ноги и побрел куда-то в ночь, попытается вспомнить, кто он и какова его цель.

И когда-нибудь где-нибудь они обязательно встретятся. И все будет зависеть от того, на чьей стороне Блэк.

© Andreas Gruber, опубликовано в журнале Orkus 09/2007
© перевод: mindinabox.ru 2009